Категории каталога

Форма входа

Приветствую Вас Гость!

Поиск

Наш опрос

Оцените мой сайт
Всего ответов: 157
Главная » Статьи » Публикации сайта.

Народная книга Интернета. Глава третья (окончание) "С.П. Капица: Когда я пойму, то обязательно расскажу вам...."

С.П. Капица "Когда я пойму, то обязательно расскажу вам...

    

Вопрос из зала:

- Как Вы считаете, может ли человеческое сознание выдержать эволюционный слом, среди которого мы живем?

Сергей Капица:

- Я не уверен, что есть эволюционный слом, это цивилизационный слом. Это разные вещи. Биологические изменения в человеке ничтожны. Мы отличаемся от животных разумом. Сейчас сделано фундаментальное открытие гена разума. Оказалось, что организация мозга у птиц, зверей, вплоть до высших обезьян, одинаково устроена. Проявляется на 5 – 9 неделе развития плода человека или этих тварей. Закладывается структура, архитектура высшей нервной деятельности человека. У человека примерно 5 миллионов лет назад произошла мутация, сейчас это подтверждено работами. Одно маленькое изменение гена привело к резкому изменению сознания человека и к взрывному развитию. Поэтому говорить, что это эволюционный слом, неверно. Это цивилизационный слом, он занял десятилетия.

Вопрос из зала:

- Согласны ли Вы с формулой «деньги – эквивалент счастья»?

Сергей Капица:

- Нет. Деньги – это инструмент. Может быть, и счастье они могут принести, но они совсем не эквивалент. Многие люди счастливы без денег, и очень многие с деньгами несчастливы.

Вопрос из зала:

- За последние 40 – 50 лет в физике какого-то серьезного проникновения в глубины материи не произошло, зато математическая сторона вопроса развивается гипертрофированно. Фарадей, например, все свои открытия совершал без помощи математики. Он действительно изучал природу явлений и получил весьма важные результаты, которые потом были оформлены Максвеллом. С середины ХХ века математика стала занимать первенство в физике. Считается, что можно, не строя физической модели явления, с помощью уравнения выйти туда, куда надо, и этим уравнениям верить. Я хотел Ваше мнение услышать?

Сергей Капица:

-Я думаю, что Вы сами правильно ответили на этот вопрос. Математика и физика едины. Дирак – очень хороший пример, он очень глубоко понимал то, что делал, и обладал мощнейшей физической интуицией, а не только был поразительным гениальным математиком. Он - просто гений. Я встречался с ним несколько раз в жизни. Он был большим другом моего отца. Чтение работ Дирака – это интеллектуальный опыт, который является одним из самых ценных в жизни. Кстати, у Фарадея была мощнейшая интуиция, полевая интуиция, как бы ее называли сегодня. Он не мыслил формальными образами. Опыт показывает, что новых результатов, имеющих физическое значение, не получено на том пути, о котором Вы говорили. Обещания есть, результатов пока нет.

Вопрос из зала:

- Как Вы считаете, есть ли Бог?

Сергей Капица:

- Это вопрос на засыпку. У меня расхождение с церковниками. Они считают, что Бог выдумал человека, а я считаю, что человек выдумал Бога. Это ответ на вопрос, с моей точки зрения. После этого все становится на свои места.

16.02.08 Покушение на Капицу

Вечный двигатель разбил топором

 

- С самого моего детства я, естественно, встречал многих ярких людей из окружения отца, и в этом, в частности, тоже заключалось его влияние, - рассказывал Сергей Петрович. Он не занимался нашим (моим и брата) воспитанием целенаправленно, не готовил специально к занятию наукой, каждый в семье занимался своим делом, но, конечно, косвенное влияние отца было очень сильным.

Про Капицу-старшего ходит много легенд, как правило, они оказываются невыдуманными. Например, о том, как бесстрашно он защищал выдающихся ученых, репрессированных в сталинские времена. Как наотрез отказался участвовать в проекте по созданию атомной бомбы. Сергей Капица рассказывает про отца такую историю.

- По распоряжению народного комиссара обороны его пригласили освидетельствовать предложение французских изобретателей, которые объявили, что создали самолет с вечным двигателем, и предлагали продать его нам за миллион долларов. Отца привезли за город, на секретный аэродром, где в ангаре под усиленной французской и советской охраной стоял небольшой самолетик и вот уже целую неделю крутил винтом. Отец взглянул на него, оглянулся, вдруг схватил топор, который висел на стене как противопожарное оборудование, бросился к самолету и, к ужасу охраны, изо всей силы ударил по фюзеляжу, и разнес его в клочья. Тогда все увидели, что самолет битком набит автомобильными аккумуляторами. Французы с позором удалились.

Брат Сергея Капицы Андрей - географ, открыл незамерзающее озеро под советской станцией Восток в Антарктиде, основал Дальневосточное отделение Академии наук, работал в Центральной Африке, принадлежит к Клубу людей, побывавших на обоих полюсах Земли.

У самого Сергея Петровича Капицы за плечами работа в сфере авиации, ракетной физики, ракетной техники, затем - геофизики и магнетизма и, наконец, докторская по электронным ускорителям. А еще он всю жизнь увлекался, как сейчас сказали бы, дайвингом и прочими экстремальными видами спорта.

Королевский скандал - Мое увлечение аквалангами началось в середине 1950-х годов в Коктебеле. Бруно Понтекорво, которого я знал еще по Дубне, где мы делали ускоритель, привез из Италии оборудование для плавания в масках, и хотя оно было довольно примитивным, мы начали нырять. Это нас очень увлекло. А тут на экраны вышел фильм Кусто «В мире безмолвия», и нам безумно захотелось плавать с аквалангом. Нам удалось узнать, что настоящий акваланг есть на киностудии в Москве. Мы его тщательно обмерили и, по протекции Мигдала, в лаборатории Института атомной энергии сделали два таких же аппарата. На «Победу» Мигдала приспособили компрессор, чтобы заполнять баллон сжатым воздухом, и с таким оборудованием - самодельными аквалангами и своим сжатым воздухом отправились в Крым.

Про подводный мир Капица даже снял любительский фильм, его консультантом был режиссер Калатозов. И в 1965 году с этим фильмом Сергей Петрович ездил на фестиваль спортивного кино во Францию. Фестиваль проходил в том же дворце, где бывает знаменитый Каннский фестиваль. Тогда все призы забрали фильмы Кусто. В Каннах они познакомились, и когда Кусто бывал в Москве, Капица принимал его у себя на даче. Кусто очень хотел проводить съемки Черного моря в Советском Союзе, но разрешения не получил.

Впервые Капица сел за штурвал самолета во время практики в МАИ. Инструктор не поверил, что студент не управлял лайнером раньше. Потом Сергей Петрович не раз садился в кресло пилота. В Англии с этим связан королевский скандал. На частном самолете Капица с британским физиком отправились в Кембридж. В это время близко прошел большой вертолет, спутник Капицы возился с радио, которое не работало. С вертолетом разошлись, сели успешно, а на земле началась кутерьма.

- Почему ваше радио не отвечало? Почему вы так безобразно себя ведете?! В общем, ваувау-вау. Оказалось, что на том самом вертолете, который пересек наш курс, летел принц Уэльский, и по этому поводу был объявлен большой воздушный аврал. А у нас не только не работало радио, но еще и самолетом управлял иностранец. Но все обошлось хорошо и для меня, и для принца Уэльского.

Приходилось Капице и спускаться в пещеры Австралии. Поход был серьезным, спелеологи бесконечно спускались и поднимались по веревочным лестницам, пока не дошли до расселины - так называемой шкуродерки, по которой надо было долго ползти на животе.

- Все благополучно пролезли, а я, как самый крупный, застрял. Ни вперед, ни назад. Я страшно испугался. Казалось, что горы сейчас сожмут челюсти, и меня раздавит. В этих каменных объятиях я промучился два часа. Все это время мои спутники безуспешно пытались тащить меня то в одну, то в другую сторону. В конце концов с ободранной кожей и синяками выбрался. Мы провели тогда под землей в общей сложности 15 часов и только к ночи попали на свежий воздух.

В декабре 1986 года на Сергея Капицу было совершено покушение. Злоумышленник проник в учебный корпус МФТИ, где Капица читал лекции по общей физике,и попытался во время перерыва в лекции убить Сергея Петровича, вышедшего из аудитории, ударом топора. Попытка оказалась неудачной, его задержали, но Капица получил ранения и некоторое время провел в больнице. В МФТИ после этого покушения ввели экстренные меры безопасности.

Ушел из-за лженауки Программа «Очевидное-невероятное» родилась, когда два обстоятельства удачно совпали и предопределили ее успех: огромный спрос на научную тематику и понимание и доверие со стороны руководства телевидения. Капице было сказано: «Никакой цензуры. Вы сами должны понимать, что можно, а что нельзя рассказывать».

Атака на телепередачу «Очевидное-невероятное» началась в начале 1990-х. Капице предложили делать хвалебные сюжеты о лженауке - он отказался и вынужден был уйти. Хотели выпускать телепередачу под тем же названием, но с другим ведущим. К счастью, права на «Очевидное-невероятное» находятся у Капицы.

- Тогда повсюду брало верх воинствующее невежество, и мы стали его жертвами. Людей приучают к примитивным штампам, которыми мыслил Буратино. Самые высокие рейтинги - у преступности в том или ином виде. Я слышал от криминалистов: когда сгорела Останкинская башня, преступность снизилась на треть! Невостребованность науки и, как следствие, телепередач про науку - для России очень серьезная проблема.

Лженаука процветает под эгидой государства

Свой Лысенко существует чуть ли не на каждом направлении. Такого количества панацей история не знала. Помню, отец рассказывал про американского изобретателя, который придумал аппарат по устранению силы тяжести. На изобретение купился Пентагон, выделил миллион долларов.

Наши генералы созвали академиков, требовали обогнать супостата. А через год американец сбежал. С секретаршей и миллионом.

Сейчас Капица выпускает свою передачу на канале «Культура» и мечтает о появлении параллельного телепроекта под названием «Наука».

Мозги даются от Бога - Впервые на ученых обратил внимание, кажется, Наполеон. Помните его знаменитую команду во время египетского похода: «Ученых и ослов - в центр обоза!» А у нас «выбито» среднее поколение ученых.

Когда меня пригласили заведовать кафедрой физики в Физтехе, мне было 35 лет, ректору было 37 лет, математик был в приблизительно таком же возрасте ... И мы осуществляли эту мощную программу и вели ее в течение 35-ти лет. И сделали то, чем стал Физтех. А сейчас даже в таком центре нет достойного продолжения научной традиции. Лучшие профессора уехали, остальные состарились. В результате деды учат внуков.

Чему они могут их научить? Как в том анекдоте: «Можно ли с детьми разговаривать на сексуальные темы?» - «Да, можно. Вы много узнаете». К сожалению, подобного в области науки не наблюдается.

Наша страна действовала в области науки, как скороварка. В скороварке все быстро нагревалось, очень быстро готовилось, а потом, когда крышку сняли, эта кастрюля вскипела на весь мир. Но нельзя жить в таком режиме: во-первых, ошпариться можно, а, во-вторых, в скороварке мало что остается...

Во всех странах способный человек может получить деньги на свое образование. Недоросли из богатых семей найдут себе место даже в Гарварде и Стэнфорде. Но мозги даются от Бога, деньгами вы их не замените!

Мой внук закончил факультет прикладной математики и кибернетики МГУ, быть может, лучший в этой области факультет в мире. Его пригласили в аспирантуру со стипендией 1500 рублей. Того же года выпускник химфака МГУ подал заявку в Колумбийский университет и получил аспирантскую стипендию - полторы тысячи долларов. Пока будет такое положение с поддержкой молодых ученых, говорить о развитии науки бессмысленно.

Два года назад я посетил штаб-квартиру «Майкрософт» и встретился со всей ее верхушкой. Три четверти людей, занимающих высшие посты в этой корпорации, - русские, воспитанники наших университетов. Наши ребята из «Майкрософт» сказали мне, что без советской закваски умов они не могли бы достичь тех высот, которых достигли в «том мире».

Софья Рыжова

"Симбирский курьер". Суббота 16 февраля 2008 года №18(3040)

Из комсомольской правды

Светлана Кузина

Сергей Капица: «Я хотел бы заново прожить свою

Скончался известный российский телеведущий и популяризатор науки Сергей Капица. Он ушел из жизни в возрасте 84 лет.

На одной из своих последних встреч со зрителями он признался:

- Лет 20 назад мне казалось, что главная проблема на нашей планете – это проблема мира, потому что мы были вооружены до зубов, и неизвестно, куда эта военная сила могла нас привести. Сейчас, мне кажется, нам надо обратиться к самому существу нашего бытия - к росту населения, к росту культуры, к целям нашей жизни. Мир, и не только наша страна, переживает глубокий перелом в своем развитии, вот этого не понимают ни политики, ни большинство людей. Почему происходит этот перелом, с чем он связан, как на него повлиять, как реагировать? Сейчас люди должны разобраться в этом, потому что прежде чем действовать, надо понять. Когда я пойму, то обязательно расскажу вам.

Теперь поймем ли мы сами, без него?

ПРО СЕМЬЮ

- Я родился в Англии, в Кембридже в 1928 году. Мой отец был профессором и занимался физикой. Он уехал туда в 1921 году, сразу после Гражданской войны и революции, когда после страшной эпидемии испанки он потерял свою первую семью. Отправлен решением советского правительства в Европу, чтобы восстанавливать научные связи с европейской наукой. Тогда его прикомандировали к лаборатории Резерфорда в Англии, где и началась его блистательная карьера. Потом он женился на Анне Алексеевне, в результате появилась его вторая семья, в которой появились я и мой брат Андрей, он моложе меня на три года.

Первые годы наша жизнь проходила в Англии. Я недавно ездил туда, потому что отец в те годы построил дом. Он до сих пор существует, мы там обычно останавливаемся, когда приезжаем в Кембридж. Мои первые воспоминания связаны с этим домом. Рядом проходила дорога, на которой я научился ездить на велосипеде... Потом вернулись в Москву. И когда началась война в 1941 году, мне было 13 лет. Институт, которым руководил мой отец, эвакуировали в Казань. Там я закончил школу.

ПРО РАБОТУ

Отец всегда говорил, что нужно менять направление работы на 7-летних интервалах жизни. Так у меня и получалось. Мое высшее образование – Московский авиационный институт, куда я поступил в 1943 году осенью и который я кончил в 1949. Вначале я работал по линии авиации, ракетной физики и ракетной техники, потом моя жизнь довольно круто изменилась: я занялся геофизикой, магнетизмом. Потом я опять изменил направление своей работы.

ПРО ГЕНИЕВ

Это люди раскрепощенного ума, они не были связаны ни с какими наперед заданными идеями. Они искали и находили то, что их интересовало, каждый по-своему.

ПРО ЛЮБИМЫХ УЧЕНЫХ

Когда я составлял список самых крупных ученых по главным специальностям науки за последние 300 лет, туда вошли пятеро россиян и Дмитрий Менделеев среди них как главный химик. Более великого химика за это время в мире просто не было. Он стоит в одном ряду с людьми такого масштаба как Ньютон, Дарвин. Если бы он был нашим современником – это был бы тот человек, который мог бы сдвинуть процесс инновации, о котором сейчас мы там много говорим.

Исторически мы сейчас повторяем то же самое. Менделеев вырос в ту эпоху, когда строилась индустриализация страны, в эпоху великих реформ, он был продуктом того времени. И сегодня такой же вызов поставлен перед всей страной, и нам нужно научиться это делать. Раньше мы экспортировали пушнину, хлопок, лен или зерно, а теперь – нефть и газ. А надо бы экспортировать наш разум.

ПРО ОБРАЗОВАНИЕ

Надо учить не знанию, а пониманию. В частности, на кафедрах нашего института (начали это физики, потом это распространилось на другие кафедры) не было билетов, на экзамен можно было приходить с любыми пособиями, записями, конспектами. Единственное, нельзя было советоваться с товарищем, потому что, как говорят, каждый умирает в одиночку, сдает экзамен в одиночку. Человек обычно приходил с вопросом, который он сам приготовил, и рассказывал преподавателям то, что он понимает. Нелегко научить людей – и студентов, и преподавателей, но это была наша цель, потому что знание очень легко получить и из Интернета, и из справочников, конкретные знания. Их слишком много, и они слишком быстро меняются, слишком подвижны, а понимание – то, что остается. Основная задача настоящего образования – научить пониманию.

ПРО «УТЕЧКУ МОЗГОВ»

Три четверти выпускников физтеха не востребованы на родине, они уезжают за рубеж, там перед ними открываются все двери и возможности. Мой внук кончил факультет прикладной математики МГУ, его пригласили в аспирантуру и положили стипендию тысячу рублей. Сейчас, кажется, увеличили до полутора тысяч благодаря ректору. А его друг кончил химфак, его тоже оставили в аспирантуре МГУ. Он послал свои документы в Колумбийский университет, один из лучших университетов Америки, и там ему сразу предложили стипендию в полторы тысячи долларов. Он отправится туда, потому что учат химии в Московском университете так хорошо, что он может ехать куда угодно.

Сейчас мы сделали все, чтобы разрушить наш интеллектуальный потенциал. Проблема воспитания и образования - центральная. Как мы будем ее решать, какими средствами и силами, от этого зависит будущее

.

ПРО БОГА

Церковники считают, что Бог выдумал человека, а я считаю, что человек выдумал Бога.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

- Скажите, если бы добрая фея предложила вам что-то вернуть из прошлого в настоящее... Что бы это было? - кто-то спросил из зала.

- Только одно: чтобы я мог прожить ту же самую жизнь, - признался Сергей Петрович.

Четыре года назад, накануне 80-летия Капицы, "Комсомолка" пообщалась с прославленным телеведущим. Предлагаем вашему вниманию это интервью:

Академик КАПИЦА: «Хватит Биллу Гейтсу процветать за наш счет»

Известному ученому, академику и ведущему передачи «Очевидное - невероятное» Сергею Петровичу Капице 14 февраля исполняется 80 лет. А 24 февраля 35-летие отметит его программа «Очевидное - невероятное»

Накануне этих юбилейных дат мы приехали к Сергею Петровичу на дачу  на Николиной горе, недалеко от Москвы. Этот просторный деревянный дом с террасой - родовое гнездо. Его строил  отец Сергея Петровича Петр Капица, физик-ядерщик и нобелевский лауреат. Кроме Сергея Петровича и Татьяны Алимовны - его жены, в доме живет белая персидская кошка. Сын и дочь юбиляра поселились неподалеку.  Несмотря на годы, ученый  чувствует себя прекрасно, и мы решили расспросить его о «самочувствии» нашей науки.

«Все заменила астрология»

- Каково, на ваш взгляд, состояние российской науки?

- Оно печально. Науку нашу постигла, очень крупная катастрофа.  Она в том, что с 90-х фактически кончилось  финансирование. И только сейчас наука  начинает медленно подниматься. Это привело к серьезным последствиям. За 15 лет выпало целое поколение ученых. Воспроизводство молодых кадров хотя и продолжалось, но реализовывали они себя не в нашей стране, а за границей. И теперь в университетах деды учат внуков. За нищенскую зарплату. Меня министр Кудрин спросил, сколько надо платить ученым. Я говорю, столько, сколько вы сейчас платите, только не в рублях, а в долларах. И второе - оборудование, которое пришло в полный упадок и устарело до невозможности. Такое продолжаться не может. Вместо науки всех стала занимать астрология.

- Вы к астрологии,  конечно, отрицательно относитесь?

- Конечно. Ну давайте еще печатать детские сказки. Есть такой закон в биологии: развитие индивидуума продолжает развитие вида, и человечество прошло через разные стадии - когда-то оно познавало мир через сказки и астрологию. Потом из этих коротких штанишек публика вырастает, идет  следующий этап... А сейчас мы откатываемся назад на тысячелетия.  А эти идиотские споры о том, произошли ли мы от обезьяны? То, что такие вопросы возникают, - доказательство, что мы произошли от обезьян.  И эти обезьяньи  корни не дают нам покоя (читайте далее).

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Сергей Капица - сын Нобелевского лауреата Петра Капицы, доктор физико-математических наук, профессор, академик Европейской академии наук, действительный член Римского клуба. Он автор 14 изобретений, создатель математической модели гиперболического роста численности населения Земли. Лауреат многочисленных российских и международных премий. Включен в "Книгу рекордов Гиннесса" как телеведущий с самым долгим стажем ведения программы - почти 40 лет.

КСТАТИ

Крестным отцом Сергея Капицы был физиолог Иван Павлов

Сергей Капица никогда не скрывал, что был крещен. И упоминал о том, что крестным отцом его был первый русский лауреат Нобелевской премии Иван Павлов. Крестили Капицу в Англии, но этому нашлось подтверждение в рязанском Музее имени Павлова. Там хранится письмо, которое Петр Капица (отец Сергея Петровича) писал своей матери в Россию: «Это время был у нас иеромонах Алексей, который приезжал крестить сына. Крестили его Сергеем. Крестины были в среду. Тут был профессор Павлов с сыном, и они присутствовали на крестинах... Несмотря на свои 79 лет, он очень бодр и оживлен. По-английски он не говорит и охотно приходит к нам, т. к. любит всегда поговорить...»

Виктор ГРАКОВ («КП» - Рязань»)

По материалам программы "Линия жизни" телеканала «Культура» и других источников.

 

14 августа ушел из жизни прославленный ученый и бессменный ведущий телепрограммы «Очевидное – невероятное». Свое последнее интервью Сергей Капица дал «Вечерней Москве». (Фотогалерея - уникальные фото Сергея Капицы.)

Профессор Сергей Капица скончался в Москве в возрасте 84 лет. Печальную новость сообщил генеральный директор телекомпании «Очевидное-невероятное».

Мы публикуем последнее интервью, которое выдающийся ученый дал корреспонденту "Вечерней Москвы" вскоре после вручения ему медали Российской академии наук за выдающиеся достижения в области пропаганды научных знаний.

Сергей Капица: «Главное чудо – то, что мы живем»

Сергей Капица, основатель и бессменный ведущий телепрограммы «Очевидное – невероятное», получил золотую медаль Российской академии наук за выдающиеся достижения в области пропаганды научных знаний, став ее первым обладателем. Вручавший награду президент РАН Юрий Осипов назвал профессора Капицу «целым явлением», благодаря которому «тысячи молодых людей были вовлечены в науку, в культуру, в другие направления деятельности».

Мы беседуем с профессором вскоре после вручения награды.

О фамилии, Кембридже и детских воспоминаниях

- Сергей Петрович, ведь ваш отец Нобелевский лауреат Петр Капица в свое время тоже стал первым лауреатом академической награды.

- Да, это интересное совпадение. В 1956 году Академия наук учредила Большую золотую медаль имени М.В.Ломоносова, и первым ее получил, действительно, мой отец за работы по физике низких температур, которые, кстати, одно время я проводил вместе с ним.

- В физику вы пошли под влиянием отца?

- Да, именно так. Остальные наши родственники были географами. Прадед по линии матери, генерал царской армии Иероним Стебницкий был начальником топографической службы, вице-президентом российского географического общества. Моя бабушка была членом географического общества, занималась фольклором народностей нашей страны. Брат моего отца тоже был географом, и, кстати, первая опубликованная работа отца была связана с исследованием и производством рыбьего жира трески – он даже ездил с этой целью в Мурманск. Мой младший брат Андрей Петрович тоже был географом, много лет преподавал на географическом факультете МГУ, заведовал кафедрой рационального природопользования. К сожалению, летом прошлого года он умер... А я, хоть и являюсь физиком, после перестройки тоже переквалифицировался в географы – стал заниматься проблемами народонаселения Земли. Так что мы – традиционные географы.

- Многих интересует, откуда у вас такая экзотическая фамилия?

- Наша фамилия имеет славянское происхождение. Корни уходят в глубь веков, и первые летописные упоминания относятся к временам Куликовского сражения. Там упоминается некий купец Капица. Фамилия редкая, я Капиц, которые не были бы мне родственниками, почти не встречал.

- Как получилось, что вы с братом родились в Кембридже?

- Там в то время жил и работал отец. Приехал он в Англию в 1921 году вместе с группой советских ученых, в которую входили Алексей Николаевич Крылов и Абрам Федорович Иоффе. Это были ученые с мировыми именами, которые должны были восстанавливать разрушенные в результате революции и войн контакты, закупать научное оборудование и литературу. По иронии судьбы Крылов впоследствии стал тестем моего отца. В Кембридже Петр Леонидович познакомился с великим Резерфордом, увидел его лабораторию и очень захотел там поработать. В конечном счете он прожил в Англии 13 лет. Надо сказать, причиной его желания остаться в Англии был не только научный интерес. Отец уехал из России вскоре после тяжелой утраты: во время эпидемии гриппа испанки он потерял свою первую семью — жену и двух детей, и хотя его работа в Кембридже была очень успешной, он страдал от одиночества и семейной неустроенности. Только через пять лет отец встретил в Париже мою будущую мать Анну Крылову, которая жила там в эмиграции, и вскоре они поженились. Вскоре после моего рождения отец был избран членом Лондонского королевского общества.

- А о первом воспоминании вас можно спросить? Какое оно?

- Мне полтора года. У меня болели уши, и чтобы как-то меня утешить, мне подарили цветные карандаши. Я до сих пор помню запах этих карандашей. Когда после войны к нам в институт привезли всякое оборудование из немецких лабораторий, и там были карандаши чешской фабрики Koh-i-nor — я сразу вспомнил этот запах. Еще я помню, что, когда появился мой младший брат Андрей, у меня была к нему естественная ревность. К тому же он был в коляске, а у меня коляски не было, и это возбуждало зависть. Правда, довольно скоро мне купили велосипед, и это вызывало уже зависть Андрея. Но как-то мы преодолели все трудности и остались дружны на всю жизнь.

В не меньшей степени запомнились всяческие страхи. Один из них связан непосредственно с моей дальнейшей профессией. Меня все время тянуло в отцовскую лабораторию, и отец иногда брал меня с собой. Как-то он привел меня в помещение, где стоял первый в мире ускоритель, разработанный и построенный учеником отца Кокрофтом и инженером Уолтоном; на нем впервые было продемонстрировано, как пучком ускоренных частиц можно расщепить ядра лития. Это была довольно сложная установка, напряжение на котором достигало полумиллиона вольт. Подо всем этим гигантским устройством, протянувшимся на два этажа, была маленькая кабина, где экспериментатор на флюоресцирующем экране наблюдал через микроскоп частицы от ядерных превращений. Такими простыми средствами, без всякой электроники, можно многое увидеть! Эта маленькая кабинка меня очень привлекала, но я даже заглянуть туда боялся — пугал черный ящик, задернутый плотной материей, где помещался экспериментатор. Отец рассказывал мне, что первым туда залез Резерфорд, и, когда было подано напряжение, увидел ядерное расщепление, вызванное пучком ускоренных частиц. Так я и не побывал на месте экспериментатора в первом в мире ускорителе, хотя мог бы! Потом уже в моей научной жизни мне много приходилось заниматься ускорителями электронов, но тогда вся эта техника выглядела уже совсем по-другому.

Об учебе и атаке на принца Уэльского

- Где получили высшее образование?

- И школу, и институт я заканчивал уже в Москве. Осенью 1943 года я поступил в Московский Авиационный институт (МАИ). Я был очень молод, всего пятнадцать лет, но на это как-то закрыли глаза, тем более что я был хорошо подготовлен.


«Мы с отцом говорили о многом...»

- Ведь именно в это время над головой вашего отца начали сгущаться тучи...

- В 1945 году я окончил второй курс института. Летом того же года американцы взорвали первые атомные бомбы. Тогда же начало портиться то настроение приподнятости и надежд, которое наступило после Победы. После Хиросимы в нашей стране был создан «Специальный комитет», который возглавлял Берия. В состав этого комитета был включен и мой отец. Так он попал под начало человека, с которым сработаться был органически не способен. Вскоре началось наступление на очень важное для отца дело — кислородную промышленность, которую он создавал и от которой был, в конце концов, несправедливо отстранен. Самым сильным ударом было снятие с поста директора Института физических проблем. У отца отняли институт, установки, которые при организации института ему выслал из Англии Резерфорд, отняли всех его сотрудников. Лишенный возможности работать, он жил, практически безвыездно, на даче на Николиной Горе, никогда даже не ночуя в Москве. Первые полгода Петр Леонидович был в глубоком расстройстве и тяжело болел. Однако затем он вновь начал работать, работать в любых условиях, последовательно и неуклонно добиваясь всего необходимого. В дачной сторожке он оборудовал себе лабораторию, и в этой хате-лаборатории, как он ее называл, ему помогали лишь мы с братом Андреем.

Отец занялся систематическими исследованиями по гидродинамике тонких пленок вязкой жидкости. Сначала он занимался теорией течений тонких слоев жидкости, в экспериментальной части этой работы я принимал прямое участие. Для меня это время было школой и мужества, и мастерства. Опыты проводились в более чем скромных условиях и были осуществлены простыми, но далеко не тривиальными средствами, я думаю, что их класс не мог бы быть выше и в хорошо обставленной лаборатории. Самое трудное состояло в том, что нужно было иметь стеклянную трубку очень правильной формы. Для достижения этого я применил методику, с помощью которой изготавливал зеркала для телескопов, и в результате сделал трубки с оптической точностью порядка микрона — они были точно круглые и точно цилиндрические. Это была изящная, методически точная экспериментальная работа, которая по существу с тех пор не превзойдена. Эта работа, где впервые было исследовано течение тонких пленок по стенке, считается основополагающей в своей области. Интересно, что в 2007 году премия «Глобальная энергия» — полмиллиона долларов — была присуждена академику Накорякову из Новосибирска и доктору Хьюитту из Англии за изучение теплопередачи в пленках. При вручении премии Хьюитт вспомнил про нашу с отцом работу.

Во время длительных прогулок по живописнейшим местам Подмосковья мы с отцом говорили о многом: о науке и обществе, о ученых и власти. Те разговоры во многом сформировали мое отношение к этим вопросам. Упорядоченный и интеллектуально напряженный образ жизни, несомненно, сохранил здоровье отцу. Судьба же его коллег, работавших над бомбой, была другой. Возглавлявший тогда крупнейший ядерный институт Курчатов умер в 57 лет, Алиханов — в 66. И не от радиации, как это иногда представляют, а от болезни сердца, доведенные до инфаркта в первую очередь беспощадным режимом. Пожалуй, только один отец посмел тогда сопротивляться всесильному Берии.

Как наука «пошла в народ»

- Как к вашей начавшейся телекарьере отнесся отец?

- Скептически. Журналистов он считал за недостойных собеседников и почти никогда не давал интервью. Даже когда в 1978-м году он получил Нобелевскую премию, спасался от прессы в Барвихе, в правительственном санатории. А я за него отдувался, должен был отвечать на все вопросы журналистской братии, а потом ему докладывать обо всем, что происходит. Но иногда журналисты все же пробирались к нему. Как-то я приехал в Барвиху и застал отца в парке на скамейке с одной очень эффектной дикторшей с центрального телевидения. Когда я подошел, желая сказать что-нибудь приятное, она заулыбалась: «Смотрите, какой у вас знаменитый сын». Отец повернулся и ответил: «Это я знаменитый, а он только известный».

- Наверняка крупных ученых заполучить было не так-то просто....

- Прошло немало времени, прежде чем наша деятельность начала получать признание в высоких научных кругах. Крупные ученые — а именно их участие для нас было принципиально важно — поняли, что от них ждут в передаче не отчета, не ликбеза, а дают им возможность поделиться своими взглядами на мир и познание, поразмышлять о природе вещей, о перспективах наук. Причем шире, чем это возможно в их повседневной работе, ограниченной, как правило, рамками специализации. Участие в передаче стало престижным делом.

Плата за славу

- А как вы отнеслись к тому, что про вас стали сочинять анекдоты? Например, такой: Сенкевич, Дроздов и Капица пошли в экспедицию и Капица всех замучил умными разговорами. Ночью Дроздов просыпается. Сенкевич сидит у костра и что-то жарит. «Что-то не нравится мне этот Капица, такой нудный», – говорит Дроздов. «Не нравится – не ешь», – отвечает Сенкевич.

- Это признак популярности. Однажды, незадолго до Нового Года меня вызвал Мамедов. «Сергей Петрович, – говорит. – Хочу вам показать, прежде чем давать в эфир». Нажимает на кнопку — на экране возникает Хазанов, который довольно ловко меня пародирует. Энвер Назимович на меня очень внимательно смотрит, как я на это реагирую. А я реагирую естественным образом — смеюсь, мне это определенно нравится. Появилась даже песня Высоцкого, посвященная нашей передаче – «Письмо в передачу «Очевидное-невероятное» из Канатчиковой дачи». Замечательный артист, голос эпохи так прореагировал на то, что я делаю. Я считаю, что это одна из самых высоких оценок той деятельности, которой я занимался, и выражена она в бесспорно талантливой манере.

- Передача «Очевидное-невероятное» в 1991 году была закрыта по решению руководства Первого канала. Как вы это пережили?

- Это было время, когда на экране царил Кашпировский и всякие другие подобные ему Чумаки. Разумное слово, с которым я был связан — никогда этому не изменял и не изменю — не находило места в общественном сознании. Кризис передачи «Очевидное-невероятное» совпал с кризисом отношения к науке в общественном сознании, но наука переживет любые кризисы. Сейчас благодаря усилиям продюсера Светланы Поповой передача вновь появилась на Российском телевидении, и мы по-прежнему выходим раз в неделю, по субботам. В следующем году исполняется 40 лет «Очевидному-невероятному». Мне – 85. Получатся, я почти полжизни веду эту передачу. Представить страшно!

- Вы член комиссии РАН по борьбе со лженаукой. Не боитесь выплеснуть вместе с пеной младенца?

- Не думаю, что тут может быть серьезная опасность для стоящих ученых, которые не должны бояться трудностей. Наука имеет свои пути и методы развития, оппоненты должны быть всегда, и если у человека есть четкие аргументы, он всегда найдет способ их доказать. Когда я начинал заниматься демографией, мне тоже говорили, что я совершаю ошибку, что моя теория никуда не годится, но прошло время, и сейчас со мной соглашается всё большее число коллег. Это часть научного процесса, и это нормально.

Что же касается невиданного со времен Средневековья расцвета шарлатанства, то здесь недостаточно бичевать отдельные явления. Надо искать причину кризиса сознания в обществе. Ведь это общемировой процесс. Я думаю, распад сознания и связанные с ними распады семей, наркомания, всеобщая растерянность и прочие беды являются следствием как раз демографического перехода, который сейчас переживает человечество. Общество меняет ориентиры, как будто вы едете на машине, и вдруг она делает резкий разворот. Когда всё стабилизируется, вся эта магия и астрология очень быстро изживут себя.

О науке и вере

- Сергей Петрович, вам нередко приходилось выступать против разрушения храмов. Вы верующий человек?

- На этот вопрос я обычно отвечаю, что я русский православный атеист. Вопрос о том, есть ли Бог, для верующего человека аналогичен знаменитому высказыванию Тертулиана: «Я верую, ибо это абсурдно», и всякая попытка испытывать веру знанием приводит в тупик. Истинно верующие люди обращены в себя, это для них важно, это их философия, их взгляд на мир. Я как-то был гостем митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, который сейчас стал Патриархом Всея Руси. Я ездил в Смоленск и провел с ним целый день, мы очень интересно беседовали. Это активно мыслящий человек. Я высоко ценю памятники русской православной архитектуры, уважаю деятелей Церкви, но знаете, что ответил Лаплас, когда его спросили о Боге? «Я не нуждаюсь в этой гипотезе». Я могу рассуждать о Боге как о явлении культуры, но считаю, что наше непонимание тех или иных вещей не означает наличие Бога. В древности за каждым кустом пряталось по божеству, потому что люди не могли объяснить явлений природы. Сегодня мы продвинулись чуть дальше их и знаем, что такое солнечное или лунное затмение. Поэтому и богов у нас меньше. Некоторые боятся, что, лишившись бога, мы потеряем остатки совести. Я не вижу тут никаких противоречий. Думаю, можно жить по совести и при этом не верить в Бога.

- Сергей Петрович, а что это за история покушения на вас с ножом?

- С топором, милая! Это случилось на Физтехе в 1987 году. Я прочитал лекцию, иду к себе в кабинет. Вдруг почувствовал сильный удар по голове сзади. Боли не было: я даже подумал, что кто-то резко хлопнул мне в ухо, такая дурацкая шутка. Я обернулся и получил второй удар по голове. Только тут я понял, что какой-то парень бьет меня топором. И тут со мной что-то случилось, что-то во мне взорвалось, какие-то запаянные первобытные инстинкты. Я ничего не помню, помню только, как очнулся через какие-то секунды лежащим на нем сверху, и топор уже у меня в руках. Это был небольшой туристский топорик, но очень остро заточенный. Этот парень подо мной барахтается, дерется, и я чувствую, что он очень сильный. Я замахнулся – и тут понял, что это непедагогично – на глазах студентов убивать человека. Что делать? Отпустить-то его тоже нельзя! Я держу топор и думаю, куда бить. Всё это, опять же, доли секунды. Это в кино они барахтаются минут 15, и всё ничего. Решаю бить по глазам. Но это страшный удар, я бы убил человека, предварительно изувечив его, и мне потом с этим пришлось бы жить. Тогда я решил ударить его по зубам. А в это время жена как раз вставляла себе зубы, и я знал, как это дорого. Тогда я перевернул топор и ударил его обухом по лбу. Ударил сильно, он сразу затих и лежал как колода. А я встал, сказал студентам, чтобы смотрели за ним, потому что он опасен, и пошел на кафедру. Моя помощница Наталья Ивановна потом долго вспоминала, какой испытала ужас, когда открылась дверь и вошел профессор Капица, с топором и весь в крови. Я сказал, чтобы вызывала милицию и скорую, а дальше опять ничего не помню.

Меня отвезли в Боткинскую. Незадолго до этого меня уговаривали лечь на операцию по поводу радикулита, но я не хотел трогать позвоночник. И вот я лежу в сумрачном состоянии и вижу знакомого нейрохирурга, который говорит: «Я хотел ваш спинной мозг, а мне достался головной». Такой вот ужастик. Но всё закончилось хорошо. Рана была глубокая: мне наложили 17 швов, я потерял полтора литра крови, так что пришлось делать переливание. Потом меня врачи спрашивали, не болит ли голова, а я рассказывал им анекдот про Гоги, который на аналогичный вопрос отвечал: «Как голова может болеть? Там же кость!» Конечно, это было серьезное потрясение. Мы с Таней уехали в санаторий в Сочи, на сей раз без аквалангов, пробыли там две недели, а потом вернулись, и я дочитал лекции до конца.

- А кем был нападавший?

- Он работал в реставрационных мастерских в Ленинграде, восстанавливал иконы, а еще он состоял в черносотенной организации «Память», и я у них считался главным жидомасоном. Потом, оправдывая свой поступок, он писал, что хотел избавить родину от страшного врага. Он три раза приезжал в институт, чтобы выследить меня. Судить его было нельзя: он был официальным сумасшедшим, так что его отправили в закрытое психиатрическое учреждение – что-то среднее между психушкой и тюрьмой. Страшное, говорят, место. Кстати, по этой же технологии был потом убит священник Александр Мень.

- Сергей Петрович, у вас в жизни было немало случаев, когда вы оказывались на волосок от гибели. Может быть, это всё-таки Бог вас бережет?

- Почему же он Александра Меня не уберег? Думаю, мне помогла хорошая реакция, самообладание и спортивные навыки. Я был внутренне готов к экстремальной ситуации.

- Для вас в жизни есть чудо?

- Главное чудо – то, что мы живём. Сама наша жизнь – это, конечно, большое чудо. Рождение ребенка и то, что происходит с ним на наших глазах, когда за полтора-два года он достигает такого колоссального прогресса, – это тоже совершенно невероятно.

- Говорят, вы не любите воспоминаний, не хотите писать мемуары. Почему?

- Потому что жизнь продолжается, а мемуары – это своего рода подведение её итогов. Я не хочу жить прошлым, потому что у меня еще слишком много дел в настоящем.

Своими воспоминаниями о выдающемся ученом с корреспондентами "Вечерней Москвы" поделились коллеги и друзья Капицы.

 14 августа на 85-м году жизни скончался знаменитого ученый и создатель передачи "Очевидное-невероятное" Сергей Капица.

Игорь Кириллов, диктор:

- Умер Сергей Капица. Это огромное горе для меня. Это был удивительный человек. Не только выдающийся ученый, но и телеведущий, обладающий очень высокой культурой. Его передачи любили и смотрели зрители разных возрастов. Я много общался с ним, мы вместе проводили творческие вечера. У него была не только потрясающая эрудиция, не только знания, но и необыкновенный артистизм. Он появлялся на экране, говорил: «Добрый день!» и его передачу сразу же хотелось смотреть. Он был очень предан нашему телевизионному искусству. Работал до последних дней. Его уход – огромная потеря для нас всех. Царствие Небесное Ему! (читайте далее...)

Путин выразил соболезнования в связи с кончиной Сергея Капицы

Президент РФ направил соболезнования родным и близким ученого.

В связи с кончиной известного российского ученого Сергея Капицы президент России Владимир Путин выразил свои соболезнования родным и близким покойного. (читайте далее...)

Коллектив "Вечерней Москвы" выражает искренние

Категория: Публикации сайта. | Добавил: millit (09.09.2013) | Автор: Народная книга Интернета
Просмотров: 1110 | Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: