3
Глава 29
Мятеж: подготовка к большой крови
Итак, с 24 мая 1954 года события приняли свое продолжение. Теперь уже националисты не скрывали свое первенство и напрямую руководили бесчинствами этого дня.
Вот одно из показаний заключенного Степлага об этих событиях:
«Протокол допроса
Протокол начат 2 июня 1954 года в 18.00
Я, оперуполномоченный 3-го лагерного отделения Степного лагеря МВД СССР младший лейтенант У-ев допросил в качестве свидетеля бывшего свидетеля С-на Владимира Яковлевича 1927 года рождения, уроженца села Токанзила(?) Тираспольской области, русского, гражданина СССР с образованием 7 классов отбывавшего наказание в 3-м лагерном отделение Степного лагеря МВД. За дачу ложных показаний предупрежден.
Вопрос: Расскажите, что вам известно об активных участниках, чинимых непорядки в зоне 3-его отделения.
Ответ: Находясь в зоне 3-его отделения, я сам видел, как некоторая часть заключенных из бытового контингента и заключенных осужденных по статье 58 организовали других заключенных на неповиновение лагерной администрации выразившиеся в массовом переходе в женскую зону, разгрома штрафного следственного изолятора, разбора стен разделяющие лагпункты, грубость и угрозы лагерной администрации.
Активное участие в этом принимали следующие заключенные: Синичук, Емельян Гаврилюк, Гончаров Семен, Задорожный по имени Роман.
Перечисленные мною заключенные первыми начали разламывать стену разделяющие 3-2 лагпункты. Они же насильно заставляли разбирать эту стену заключенных, призывали заключенных соединиться всем 3-м лагпунктам и воедино организовать сопротивление лагерной администрации и не выходить на работу. Даже стариков и инвалидов приводили к стене и заставляли разбирать. Выше указанная группа заключенных спровоцировала других заключенных прорваться на 2-й лагпункт через огневую зону, в результате несколько заключенных при проходе огневой зоны было ранено. В течение 5-6-ти эти заключенные Синчук, Гаврилюк, Гончаров, Задорожный и по имени Роман собирали митинги на которых призывали заключенных не выходить на работу, оскорбляли нецензурными словами органов МВД и советского правительства они же организовали и расставляли пикеты по 2-3 заключенных возле вахты и эти пикетчики не пропускали лагерную администрацию в зону. В результате этих действий выше перечисленных заключенных, заключенные не выходили не работу в течение 12-ти дней. А тем, кто желал выйти на работу угрожали расправой.
Вопрос: Что можете дополнить к своим показаниям?
Ответ: Дополнить ничего не могу.
Показания написаны с моих слов и верно.
Допросил лейтенант МВД У- ев».
(КГУ ГАКО Из личного дела заключенного Степлага С-ук)
Захватив по-настоящему руководство над мятежом, «сопротивленцы» выставили новые требования, которые вынужден был озвучить, как председатель уже новой комиссии заключенных Кузнецов:
а) привлечь к ответственности виновников применения оружия 17 мая. Также расследовать все факты применения оружия, имевшие место [в] 1954 году;
б) не применять репрессии к членам комиссии заключенных и не производить отправку этапов [до] конца расследования, ликвидировать следственный изолятор и штрафной барак;
в) просить правительство [о] снижении срока наказания осужденным [на] 25 лет, также изменить отношение [к] семьям заключенных, осужденных по статье 58;
г) отменить ссылку для лиц, освобожденных из спецлагерей;
д) установить оплату труда заключенным наравне [с] вольнонаемными рабочими, повысить шкалу зачетов до 5 дней и ввести восьмичасовой рабочий день для всех заключенных;
е) просить правительство отменить приговоры лагерных судов по статье 58;
ж) разрешить свободное общение мужчин с женщинами;
з) ограничить право администрации в вопросах трудовых дисциплинарных взысканий к заключенным, водворение в ШИЗО только [с] санкции прокурора;
и) установить льготные условия по зачетам для женщин;
к) просить приезда в лагерь члена Президиума ЦК КПСС или секретаря ЦК.
(Из книги: «ГУЛАГ (Главное управление лагерей)1917–1960»)
Было понятно, что некоторые из них совершенно невыполнимы, но это и устраивало мятежников. Самой большой находкой для них стало требование, впервые озвученное Авакяном об обязательном вызове члена Президиума ЦК КПСС. И чем бы в дальнейшем не заканчивались переговоры представителей властей с комиссией и заключенными, в которых, казалось бы, им убедительно доказывалось возможность решения одних проблем и невозможность других, как тут же заранее подготовленными ораторами разыгрывалась эта беспроигрышная карта – возгласы о недоверие к этим представителям власти и требование прибытия члена ЦК.
Вот что пишет об одном из них Кузнецов:
«Кондратас был постоянным представителем и соглядатаем от центра на собраниях около меня и был постоянным выступающим за недоверие составу правительственной комиссии за приезд только члена Президиума ЦК КПСС».
(Из «Сообщения» Кузнецова)
Таким образом, сохранив визуальный демократизм в работе комиссии мятежники блокировали усилия Кузнецова и Семкина к нормальной ее работе.
Мало того, хорошо понимая, что все эти события закончатся физическим решением конфликта они немедленно приступили к возможному вооруженному сопротивлению.
Для этого прежде всего ими были созданы несколько подпольных групп решающих определенные задачи, за образец которых им служили опыт подполья бандеровщины. Этим опыт использовался ранее и в других подобных событиях в лагерях ГУЛАГа в 1953 году. Для этого не нужно было применять особых усилий, ведь подпольный штаб националистов существовал в Сеплаге и до мая 1954 года. Переход его на «военные» рельсы расширил их деятельность созданием уже известным и привычным подпольной деятельности бандеровцев отделов безопасности (руководил Слученков), военного (Келлер) и пропаганды (Кнопмус).
Создав эти отделы националисты прежде всего оградили их деятельность от остальных членов комиссии, и Кузнецов так рассказывает об этом:
«На одном из совещаний лагерной комиссии, где вновь встал вопрос о деятельности Слученкова и конспиративного центра Келлера, т.е. существует ли комиссия или всем продолжает руководить конспиративный центр, Слученков и Келлер заявили, что дело комиссии встречаться с представителями МВД и прокуратуры, а их дело — это их дело!»
(Из «Сообщения» Кузнецова)
Всех, кто пытался на что-то пожаловаться Кузнецову немедленно перехватывал отдел безопасности Слученкова, по лагерю даже распустили слух, что «что Слученков и Келлер со своими исполнителями занимались убийством, подвешиванием и сожжением трупов из числа неугодных им заключенных» (там же), которым в одно время верил даже Кузнецов.
И эта вера была не безосновательна, многие военные знали истинное лицо бандеровщины.
Были созданы комендатура и полицейский участок (Иващенко). Бандит Ус занимался сыском и докладывал о неблагонадежных заключенных Слученкову, люди которого арестовывали их по ночам (чтобы скрыть это от Кузнецова), допрашивали, пытали и содержали в камерах.
Келлер, при поддержке Слученкова, потребовали назначить ответственных за охрану (караульная служба) и оборону тех или иных объектов лаготделения, но их имена были так глубоко законспирированы, что Кузнецов знал их лишь некоторых по именам. Хотя пытался принимать участие в назначение командующих непрекращающихся строится баррикад, чтобы потом иметь влияние на них.
И как он сам утверждал, неоднократно призывал заключенных не оказывать сопротивления если на территорию лаготделению будут введены солдаты.
Но националисты были уверены, что за предоставленное время они сумеют хорошо подготовиться и все это время занимались производством вооружения: самодельных пистолетов, гранат, ножей, финок и кинжалов, пик и копий, толченного стекла (ответственный Кострицкий).
Для первых руководителей мятежа, по утверждению Кузнецова, сшили даже определенную форму «по образцу бывших служащих УПА».
В работу комиссий от заключенных с представителями властей подтянули нескольких талантливых демагогов, которых всячески затягивали, а то и срывали переговоры.
Днем и ночью работал штаб пропаганды Кнопмуса размножая для заключенных листовки, пытаясь доставить их местному населению с помощью воздушных змеев и даже с помощью воздушного шара обращение в Президиум ЦК (не успели собрать необходимое количество водорода).
Кузнецов мог лишь добиться исключения из этих листовок антисоветского содержания.
Пожалуй, единственным вопросом, куда не встревали националисты и бандиты, так это в хозяйственные вопросы.
Несмотря на известные погромы некоторых помещений 3 лаготделения, Кузнецову удалось остановить расхищение и разбазаривание имущества, особенно продуктов. Конечно, руководители «восстания» позволили себе сшить униформу, курить дорогой табак и раздавать его своим приближенным. Но даже эти «переборы» не оставались без внимания Кузнецова, как и явного рода случаи мародёрства и хищения.
После подавления мятежа на одном из собраний было высказано такое мнение:
«Р-ко: - После волынки, имевшей место в Норильске всем лагерям, предлагалось базы и продовольственные склады вынести из зоны. Руководство управления этого не сделало, тем самым создало условия для возникновения волынки в 3 лаготделении. А то мы могли бы посадить их на штрафной паек, на котором много не поволынишь».
(КГУ ГАГЖ Фонд 900 Опись 32 дело 2 Лист 33 Протокол 15 Закрытое партийное собрание первичной парторганизции управления Степного лагеря МВД от 15 июня 1954г.)
Нужно отметить, что это было не только запоздалое, но и неправильное мнение. Что бы не было и как бы не случилось, заключенных все равно пришлось бы кормить. И едва, в конце мятежа Кузнецов объявил по лагерю и для лагерной администрации, что рацион питания заключенных в целях экономии в связи с нехваткой продуктов будет урезан, это стало тревожным звонком для власти. Ведь не хватало им еще того, что заключенные заявят о том, что их хотят уморить голодом.
А это было уже более серьезным явлением, чем возможность оказания вооруженного сопротивления.
Глава 30
Воззвания вместо переговоров
Между тем, объявив приказ: «Не стрелять!» высокое начальство МВД и ГУЛАГа было само вынуждено приступить к переговорам с мятежниками.
Переговоры велись на уровне министра МВД Казахской ССР (который уже в первом своем докладе министру МВД СССР потребовал прислать представителей ГУЛАГа) его заместителей и представителей прокуратуры.
Вначале все вроде обошлось. Но после событий 25 мая, когда возникла новая вспышка сопротивления и руководство над мятежниками возглавили националисты, переговорщики сразу поняли бесперспективность своей дальнейшей деятельности и попросили санкций у Москвы перевести лагерь на особый режим.
«Всеми этими делами руководят в лагере оуновцы, и чем больше с ними говорят, тем больше они выставляют требований и наглеют» - сообщили они.
Да, оуновцы тогда вошли во вкус, чувствуя свою временную безнаказанность они смело приступили к деятельности, о которой мы говорили выше.
И тогда, доложив руководству страны о сложившейся ситуации, Москва направила на место действий делегацию от заместителя министра МВД СССР, до других, не менее крупных чинов ГУЛАГа и прокуратуры.
Прибывшая комиссия разумеется сразу нашла несколько виновных в происшедших событиях и отстранила их от работы. Кроме того, приказала усилить работу по ранее вышедшим указам об освобождении из лагерей душевнобольных, неизлечимых инвалидов и малолетних преступников (лиц, не достигших 18 лет). Не остались без внимания и вопросы по приему заключенных с личными жалобами, улучшения быта и политической работы.
Но сообщения об этом в Москву не поддерживались особым оптимизмом и словно понимая это столичное командование указало продолжать «вести усиленную разложенческую работу» и ждать новых указаний сверху.
Но вся эта «разложенческая» работа в конце концов натыкалось на неизменное требование прибытие члена Президиума ЦК.
Понимая, что так называемая «комиссия» от заключенных ведет переговоры с видом на затяжку времени, к ним пытались обратиться с обращениями по радио с призывами прекратить саботаж, выйти желающим из территории 3 лаготделения через проломы в свободные от мятежа зоны.
«Вы не работаете уже около 3 недель, лишились зарплаты, зачетов рабочих дней, нанесли большой ущерб строительству и лагерю. И все из-за того, что кучка хулиганов желает пожить разнузданно и удовлетворить свои низменные побуждения, хочет безделья, разгула, женщин.
Своим поведением вы скомпрометировали свой коллектив, имевший неплохие традиции в строительстве Большого Джезказгана» - так говорилось в обращение начальника ГУЛАГа Долгих к заключенным 5 июня.
(Из книги «ГУЛАГ (Главное управление лагерей)1917–1960»)
Вот такими воззваниями переговорщики пытались образумить и «разложить» заключенных 3-го лаготделения.
Если в в.у. книге было приведено лишь одно из них, то в архивах мы обнаружили 11 таких обращений и уведомлений с отметками кто и когда их передавал.
Вот что примерно в них говорилось:
«Вы не работаете пол месяца. Вас запугивает, обманывая кучка дезорганизаторов. Не понявшая до сих пор, что за преступления нужно честно отрабатывать наказание и доказать Родине, что вы не потерянные и вполне исправимы. В этом убеждены и мы….
Поймите, что неповиновение и нарушение порядка выгодно только тем, кто не отказался от затаенной злобы против советского государства. Их – единицы, не верьте им!
Обращение передано по радио несколько раз 2 июня 1954 года». (Приписка рукой – Прим. автора)
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 158)
«Доводится до сведения 3-го лаготделения Степлага, что 2 июня 1954 г. издан приказ МВД СССР о введение с 1 мая 1954 г. новых правил ведения зачетов рабочих дней, заключенных содержащимися в Степном лагере (повторить медленно еще 2 раза)….
Исключительно большие льготы по зачетам рабочих дней предоставлены для женщин. Максимальные зачеты рабочих дней для женщин начисляются при выполнении ими нормы выработки на 106 %, вместо раньше существовавших 150 и выше….
Введены зачеты рабочих дней для работающих заключенных из числа инвалидов, которые ранее не получали зачетов рабочих дней (написано ручкой Прим. автора)»
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись3 дело 19 стр. 160 3-4 июня 1954 г.)
«считаем, что подавляющее число заключенных не выходят на работу и продолжают поддерживать неповиновение лагерной администрации в результате воздействия некоторой части заключенных дезорганизующих нормальную жизнь заключённых в лагере.
Они под угрозой убийств, запугивают сознательную часть и не дают возможность выходить на работу.
Комиссия разъясняет о бессмысленности продолжения неповиновения и рекомендует заключенным поддерживать дезорганизаторов, выйти в проделанные проемы в стенах основной зоны за пределы лагеря в местах специально обозначенных.
Вышедшие за зону, будут приняты официально в лагере. Приемы этих заключенных будет производиться в любое время суток. Охрана в местах прореза проемов ни при каких обстоятельствах применять оружие не будет».
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 162)
«В связи с массовым заявлением 3-го лаготделения об оказании им помощи для выхода им из зоны…руководство Степного лагеря решило восстановить проемы в основной зоне ограждений и предупредительной зоне для создания желающим условий выйти из зоны лагеря.
В проемах для облегчения выхода выставлены автоматчики и проводники со служебными розыскными собаками, которые будут всячески противодействовать тем, кто будет преследовать желающих выйти из зоны заключенных».
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 163 12 июня 1954 г.)
«Сегодня 12 июня нами получено из Москвы следующее сообщение:
1.Члены Президиума ЦК КПСС, секретари ЦК КПСС в виду занятости их посетить лагерь заключенных не могут.
2.Вопросы, связанные с пересмотром дел, осужденных за контрреволюционные преступления, будут рассмотрены специальными органами в законом порядке. Пересмотр этих дел уже начался.
3.Все другие вопросы, как-то: расследование по факту применение оружия по заключенным 17-18 мая с.г.; расследование социалистической законности, а также устранение недостатков и условий содержания, трудовом использовании заключенных поручено комиссии МВД и Прокуратуре Союза ССР
С. Егоров Н. Вавилов И. Долгих
Сообщение передано по радио, несколько раз 12 июня 1954 г.
Передавали тов. Д-их, Н-ов, Л-ин, Б-ов.
(Имеется роспись Н-ва. Прим. автора) 12.06.1954 г.».
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 164)
«СООБЩАЕМ:
1.По факту применения оружия по заключенным 3-го лагерного отделения имевшим место 17 мая сего года, а также заявлению заключенных о неправильном содержании в штрафном изоляторе и следственных изоляторах расследование проводится по поручению Прокуратуры Союза и в составе…
2. В феврале месяце 1954 года действительно имело место случай когда
солдатом охраны М-ко было незаконно применено оружие по
заключенному Сысоеву, который в зоне объекта был убит. Солдат
М-ко за это преступление был предан суду и осужден сроком на 8 лет. (в документе указанный срок зачеркнут ручкой. Примеч. автора).
По факту применения оружия 15 мая 1953 г в результате которого было ранено несколько человек заключенных, предан суд и осужден сроком
на 4 года лишения свободы солдат охраны К-ин. (В документе срок осуждения также вычеркнут ручкой. Прим. автора).
По остальным вопросам, с которыми вы обращались в комиссию МВД и Прокуратуру Союза, а именно об огульном снижении сроков наказания всем осужденным к 25 годам заключения, применение зачетов рабочих дней 1:5, а выплате зарплаты на уровне с вольнонаемными рабочими и о приезде в лагерь для встречи с вами, одного из членов Президиума ЦК КПСС или же секретаря ЦК КПСС еще раз разъясняем: Комиссия МВД СССР и Прокуратуры Союза об этих вопросах довела до сведения вышестоящие инстанции. Нам сообщили, что все эти вопросы, поставленные вами, будут рассматриваться в законном порядке.
Комиссия считает, что поводов продолжения и дальнейших неповиновений лагерной администрации невыходов на работу нет. Надо вам понять, что все эти неповиновения приняли антисоветский характер со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Передавалось по радио 5, 6 и 7 июня 1954 г. Передачи вели: майор Н-ов, капитан Л-ин и ст. лейтенант Б-ов». (дописано карандашом – Прим. автора).
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 165-166 5-6-7 июня 1954 г.)
«Уведомление
Настоящем доводится до сведения всех заключенных 3-го лагерного отделения о том, что вчера, 5 июня 1954 г. выездная сессия Карагандинского областного суда рассмотрела и в соответствии со ст. 457 УПК РСФСР вынесла определение об освобождение меры наказания заключенных заболевших тяжелым неизлечимым недугом.
Подлежат освобождению: (далее фамилии 17 человек. Прим. автора)…
… комиссия доводит до сведения о том, что по причине серьезных препятствий, созданных на 3-м лагерном отделении группой дезорганизаторов парализовавших нормальную работу судебных органов, сложившаяся обстановка в настоящее время не дает возможности областному и народным судам рассматривать материалы на заключенных заболевших тяжелым неизлечимым недугом и на лиц, совершивших преступления в возрасте до 18 лет…
Имея в виду, что кучка хулиганов и дезорганизаторов при попустительстве заключенных 3-го лагерного отделения встала на путь грубейшего нарушения социалистической законности, срывает мероприятия партии и правительства направленных на решение первостепенных жизненно важных для заключенных вопросов, поэтому органы суда и прокуратуры вынуждены прекратить впредь до установления порядка в лагере свою деятельность по рассмотрению материалов на заключенных содержащихся в 3-м лагерном отделение Степного лагеря МВД СССР».
(Далее приписано ручкой Прим. автора «Уведомление передавалось по радио несколько раз 4,5,6 июня 1954 г. Передавали: Н-ов, Мартин, Л-ин».
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 167, 168 4-5-6 июня 1954 г. написано ручкой. Прим. автора)
«Заключенные! Совершенно очевидно, что преобладающее большинство из вас оказалось в сложных условиях вынужденно подчиниться беззаконию, произволу творимыми уголовниками, рецидивистами и бандитами….
Заключенные, неужели вам не ясно, что демагогические проповеди этих отщепенцев о том, что они хотят для вас свободы, является ложью и обманом. Они дрожат за свою подлую душу, они призывают вас выступать против представителей советской власти, вооружают и пытаются воодушевить вас на оказание сопротивления вооруженной охране, но сами они думают, что, как бы пересидеть это время в щелях, в укрытие. Обращение трижды передавалось по радио 3 июня 1954 года 3-6 июня 1954 г. Передавали майор Н-ов, капитан Ч-ка».
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 170-171)
«В связи с многочисленными просьбами заключенных о выдачи поступивших в их адрес посылки руководство управления Степного лагеря МВД обратилась с ходатайством начальнику ГУЛАГа МВД СССР генерал-лейтенанту Долгих разрешить заключенным 3-го лаготделения выдать поступившие по почте посылки. Начальник ГУЛАГАа МВД СССР генерал-лейтенант Долгих разрешил, как исключение выдать поступившие в адрес заключенных 3-го лаготделения посылки обеспечив при этом необходимый порядок установленный согласно инструкции о порядке выдачи посылок… Исполняющий обязанности начальника Управления Степного лагеря МВД
подполковник Р-ОВ 20.06.54 г. РОСПИСЬ»
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 172)
«После объявления 1 и 2-го июня комиссией из представителей МВД СССР и прокуратуры СССР по радио обращения к вам нами получен ответ, в котором комиссия от вашего имени сообщает, что мнение комиссии от МВД СССР о том, что в лагере имеются заключенные желающие выйти из лагеря, прекратить неповиновение и приступить к работе не соответствует действительности. По мнению комиссии, кто хочет из заключенных выходить за зону дорогу ему свободна, в лагере поддерживается дисциплина и порядок.
Комиссия сообщает, что она рассматривает этот документ, как не отвечающий действительности. Однозначно число заключенных не могло так сказать, мы знаем большинство из вас запугано дезорганизаторами, которые с согласия комиссии лагеря разжились пиками, ножами, и другим холодным оружием под угрозой расправы и физического насилия препятствуют вашему выходу. Эти дезорганизаторы вновь восстановили решетки в отдельных бараках снятые по указанию МВД СССР, отдельные бараки заключенных на ночь закрываются, у входа выставляются пикеты и вам запрещается выходить из бараков.
Можно ли после этого верить так называемым членам комиссии? О каком порядке может идти речь, когда в лагере творится произвол, происходят пытки и насилие? Какие у комиссии имеются права и основания арестовывать и держать в штрафном изоляторе заключенных пытавшихся выйти из зоны лагеря? …
2 июня комиссия лагеря сообщила нам что она сняла с себя полномочия по управления лагеря и еще раз напоминает, что препятствий заключенным желающим из зоны лагеря нет. Что заявления комиссии лагеря как обман, ибо заключенные также знают, какой произвол был допущен в ночь с 1 на 2 к заключенным желавшим выйти за зону лагеря. Снятие лагерной комиссии полномочий, мы рассматриваем, как попытку уйти от ответственности за чинимый произвол над заключенными и срыв нормальной деятельности лагеря и строительства объектов по развитию Большого Джезказгана где вы трудились…
Если комиссия считает, что заключенным не чинятся препятствия выхода за зону, снимите дезорганизаторов, которых вы выставили у проходов, тогда вы увидите, за кем идут заключенные, за вами или за советским правительством…
- 4, 6 июня 1954 г. КОМИССИЯ
Обращение было передано по радио несколько раз. Передавали майор Н-ов, капитан Ч-ка и капитан Л-ин».
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 173 3, 4 июня 1954 г. написано карандашом, Прим. автора)
«Обращение
Заключенным 3-го лаготделения заключенных женщин сельхозучастка Кенгир
Товарищи заключенные! Находясь на сельхозучастке, а до этого многие из нас были в женском лагпункте 3-го лаготделения.
Мы хорошо обеспечены жильем, питанием, обмундированием и ларьковым товаром. В жилых помещениях и на производстве организован и поддерживается необходимый порядок. Лагерная администрация грубости к нам не допускает. Мы благодарны советскому правительству за то, что на нас распространены зачеты, которые ускорят возвращение в свою семью каждого из нас.
Нас до глубины души волнует то состояние, в котором оказались заключенные 3-го лаготделения втянутые на путь дезорганизации и неповиновения группой отъявленных врагов нашего государства.
Мы убеждены, что основная масса из вас, хочет работать и искупить свою вину честным трудом.
Вместо улучшения своей работы и поведения в быту, что явилось бы благодарностью советскому правительству за улучшение содержания заключенных, за зачеты и другие льготы, вы стали на неправильный путь неповиновения лагерной администрации и прекратили работу на объектах государственного строительства.
Мы убедились в том, что сейчас многие заключенные освобождаются из лагеря по пересмотру дел и зачетам рабочих дней.
Мы возмущены тем, что небольшая группа дезорганизаторов клевещет на не существующие порядки и силой угроз толкает вас на причинение вреда общему делу. Мы требуем от вас и в первую очередь от вдохновителей беспорядков Кузнецова, Слученкова, Иващенко и других прекратить неповиновение, принять все меры восстановлению порядка в лаготделение
Мы призываем вас пока не поздно отказаться от ложного поведения и встать на путь честного труда и соблюдения лагерного режима.
Заключенные, вы понимаете, что беспорядок в 3-м лагпункте продолжаться дальше не может и он никому из нас не нужен, кроме дезорганизаторов, которые стремятся усугубить, прикрывая свои подлые действия обманными фразами.
По причине собрания женщин обращение подписали»
(КГУ ГАГЖ Фонд 89 опись 3 дело 19 стр. 177 На этом обращение подписей нет. Не указано также число и месяц. Нет отметки о том передавалось оно или нет. Думается, что не передавалось. – Прим. автора)
Встречи двух комиссий становились все более безрезультатными, а обстановка напряженной.
К 20 июня комиссии из Москвы пришлось доложить о полном провале этих переговоров:
«В течение трех дней 16–18 июня сего года встречались [с] членами комиссии заключенных 3-го лаготделения с целью склонить комиссию [к] прекращению неповиновения.
19 июня 1954 года в 12 часов дня должны были вновь встретиться, однако встреча была сорвана. Член комиссии Слученков — представитель рецидивистов — явился пьяным, вооруженный кинжалом, вместе с ним пришла [в] таком же состоянии группа его приближенных. Слученков заявил, что нам надоели переговоры, вести их дальше он не будет.
На протест со стороны председателя комиссии, заключенного Кузнецова Слученков в резких и браных выражениях, заявил, что он не признает никого, его группа в количестве 40 человек заставит остальных заключенных делать, что нужно.
Террор внутри зоны усиливается, ночью производятся избиения. На протяжении последних четырех дней усиленно строятся внутри зоны заграждения, через рупоры передаются обращения к солдатам охраны, призывая их [к] неповиновению своим офицерам. Обстановка [с] каждым днем становится накаленной.
В 1–2-м лаготделениях на работу выходят все, однако заключенные проявляют большой интерес [к] событиям [в] 3-м лагерном отделении.
По сообщению парторга ЦКПС «Казмедьстроя», жители Кенгира высказывают недовольство поведением заключенных 3-го лаготделения и длительным их оставлением безнаказанными».
(Из книги «ГУЛАГ (Главное управление лагерей)1917–1960» Телеграмма Министру МВД СССР от 19.06.54 г.)
Таким образом ситуация в Степлаге достигла своего пикового состояния.
| 
