НЕСЧАСТНЫЙ СЛУЧАЙ. САНДАЛИИ. СТАКАН ВОДЫ. АДВОКАТ
   Я проработал на производстве 40 лет. Из них  почти 10 лет в энергетике, и 30 в шахте. Конечно, за все эти годы я сталкивался с несчастными случаями на производстве.
   Я навсегда запомнил фамилию первого человека, погибшего в шахте, которого мы вывезли на поверхность - Головко. Тогда я был студентом на практике и не знал, что такие случаи будут спутниками всей моей трудовой жизни.
   В основном, тогда, когда на совещаниях по технике безопасности нам будут зачитывать новые происшествия, их причины и меры, которые мы должны принять, чтобы такие случаи не повторялись на наших рабочих местах.
   Я как-то разговаривал с моими товарищами горняками, по поводу своего мнения, что люди, как и я проработавшие в шахте столько же лет, как минимум, раз 10 случайно оставались живыми в различных ситуациях. И они легко соглашались со мной. И дело не в том, что мы как-то нарушали технику безопасности, или теряли бдительность, а просто дело случая. Описывать их не имеет смысла. Я, например, помню, как сильно пережил первый такой случай, когда казалось, всем хотелось рассказать, что с тобой могло случиться, и прочее. Но пока, выехал с шахты, как-то поостыл, и всё это осталось во мне. А потом и вовсе перестал обращать на эти вещи внимание, надо было нервы беречь. К этим случаям, я никогда не относил, те, когда шёл куда-то или делал что-то, что должны были делать мои рабочие или товарищи по работе и это было реально опасно. Здесь у меня просто не было выбора. Если, с ними что-то бы случилось, отвечал бы я, или по закону, как ответственный по работе, или морально, как товарищ по работе. И мне трудно объяснить, куда в этих случаях уходил страх. А его иногда и вовсе не было. Ну, например, в устройство, откуда мы отгружали руду на вагоны, пришёл лист металла и перекрыл разгрузку руды. Это было узкое место, чтобы добраться до металла мне поставили лестницу и я  поднялся по ней и просунул руку со взрывчаткой под метал, чтобы после  могли взрывом отбросить его от прохода. Однако руда неожиданно просела и придавила мне руку (около 2000 тонн, но не вся конечно). Разве это страшно? Просто руку нельзя было вытащить, и никто не мог ни чем помочь. Я минут сорок, миллиметр за миллиметром вытаскивал эту руку, а мои товарищи поддерживали меня (морально) как могли.
   В шахте я много лет проработал на подземном рельсовом транспорте. Это был такой горизонт в шахте (считайте этаж в многоэтажном доме) где с помощью электровоза и прицепленных к нему вагонов производили откатку горной породы (руды).
   Несчастных случаев, в том числе и смертельных, на таких участков происходило немало и вот один из них запомнился из-за принятых мероприятий по нему.
   Случай был такой. Машинист электровоза, при необходимости перевода стрелочного перевода, обязан был полностью остановить состав и только после этого совершить эту операцию. В данном случае он просто сбросил скорость, спрыгнул с электровоза и побежал, обогнав электровоз переводить стрелку. К несчастью, он споткнулся, упал и попал под собственный электровоз. В результате всё, что от него осталось, собрали в мешок.
   Несмотря на то, что человек погиб по собственной неосторожности с этим делом, как положено, разбиралась комиссия, которая сделала необходимые выводы. Наказали виновных, которые недостаточно инструктировали машиниста, провели дополнительные проверки и инструктажи по всем шахтам. В конечном итоге, комиссия закончила свою работу, по всем рудникам и их участкам раздали итоговый документ с результатами разбора несчастного случая и рекомендациями.
  Мы уже примерно знали, что будет написано в этом документе, но последний пункт этого просто, привёл нас в ступор. В нём чёрным по белому было написано, что мы обязаны на каждом стрелочном переводе иметь по стрелочнику(!?).
   Все были шокированы таким требованием. Допустим, на горизонте имелось 25-30 стрелочных переводов (а на некоторых шахтах были и по 2 рельсовых откаточных горизонта!) и это означало, учитывая 3-х сменную работу шахты набрать штат 90 человек-стрелочников (да ещё с запасом, для отпускников и больных). А это была бы половина штата самого участка! Плюс, нужен был бюджет для достойной оплаты труда этих стрелочников – мужчин, поскольку женщин и лошадей Сталин специальным указом вывел из шахты в 1949 году. Кроме того, нужно было создать безопасные условия труда для этих стрелочников, так как именно на этих стрелках иногда происходил сход вагонов, или же выброс из рельсовой колеи, когда машинисты не почувствовав уже сошедший с рельс вагон тащили его до стрелки.
   В общем: куда ни кинь, всюду клин. Единственное, на что мы надеялись, что этот пункт будет необязательным в нашей работе. И действительно, сверху никаких распоряжений по этому пункту не поступило, хотя по остальным отреагировали как надо, с указанием обязательного исполнения.
   Прошло 3 месяца. И в один прекрасный день, когда я был в шахте, меня нашёл по телефону мой начальник.
«Слушай внимательно, - сказал он. – Приехал человек с инспекции, будет проверять выполнение выводов комиссии по несчастному случаю. В том числе и по поводу стрелочников. Давай, бегом по горизонту! Сними весь вспомогательный персонал с работы: слесарей, электриков, ремонтников, дорожников, чистильщиков и т.д. и расставь по стрелкам. Мы будем с инспектором ходить по горизонту. Пусть говорят, что они стрелочники. Бегом, я уже переоделся, инспектор переодевается!».
   Я уже расставлял последних «стрелочников», когда мне сообщили, что начальник с инспектором спустились на горизонт.
   Мне они не встретились, и поэтому итоги их вояжа я узнал только когда выехал из шахты.
   Когда я выехал с шахты, на участке сидел вальяжно развалившись в кресле начальник и чему-то загадочно улыбался.
- Ну и как прошло? – поинтересовался я.
- Замечательно! – рассмеялся он. – Поздравляю, тебя лишили премии!
- Как так? – удивился я.
И он рассказал.
Они с инспектором опустились в шахту, прошли по штреку до первого стрелочного перевода. Там, как и положено, стоял «мой» стрелочник.
- Ты кто такой? – спросил его инспектор, представившись.
- Я – стрелочник! – гордо ответил ему «стрелочник».
- Вот, как! – удивился инспектор. – Ну, вы даёте! У вас и стрелочники есть!
Он обошёл «стрелочника», словно новогоднею ёлку и спросил:
- И давно ты работаешь стрелочником?
Наш «стрелочник» несколько растерялся, поскольку он представления не имел о распоряжении по стрелочникам, и  своей «новой» работе. Наш начальник понял это и отчаянно жестикулировал ему тремя пальцами (мол, 3 месяца!) за спиной инспектора.
 И тут нашего «стрелочника» прорвало:
- Три года! – уверенно доложил он.
- Ба! – сказал инспектор, оборачиваясь к начальнику. – Предписание было три месяца назад, а стрелочники работают у вас уже три года! – И снова обратился к «стрелочнику», - Как фамилия?
И тот быстро смекнув, что «дело пахнет керосином» назвал…мою фамилию, и теперь она красовалась на свежеиспечённом приказе по руднику, вместе с фамилией начальника.
 Все наши потуги восстановить справедливость и вернуть часть премии, не увенчались успехом. Но мы же оказались последними жертвами этого предписания, поскольку больше к этому вопросу ни на рудниках, ни в инспекции никто не возвращался, хотя о самом несчастном случае на всяких совещаниях упоминали неоднократно.
   Бывают случаи счастливого избавления от несчастного случая.
Привожу пример, из практики, когда работал в энергетике. Есть на поверхности подстанции, на которых стоят трансформаторы, которые понижают ток до необходимой мощности потребителю. Например, шахтам до 6 000 киловатт (квт), для городских потребителей 380 и т.д. На моей практике, я обслуживал их от 220-110 -35- 6 квт. (испытывал их). Речь в данном случае идёт о трансформаторе 35 квт. Что это означает для обычных людей?  Это означает, если вы к его токоведущим частям (шинам и пр.) приблизитесь ближе 1.5 метра, то вас может поразить электрической дугой, а такие случаи были даже с опытными работниками-энергетиками, если они случайно путали отключённые трансформаторы и с не отключёнными. Но это при условии, если они рядом, так как при работе они издают определённый звук. Это как один монтёр ответил у нас на экзамене на вопрос: Как работают трансформаторы? Он ответил: «У-у-у!»  (не будем вас озадачивать правильным ответом).
   Так вот, однажды один такой трансформатор отключился. Система работы этого трансформатора предусматривало самостоятельное включение его через определённое время, через реле времени. Итак, трансформатор отключился, подал об этом сигнал диспетчеру, затем снова через реле включился и работал дальше. Диспетчер отметил это дело в журнале и успокоился. Вдруг, через минут пятнадцать трансформатор снова отключился. Диспетчер мог и сам включить его дистанционно, но имел право делать это только с разрешения главного инженера. Звонит диспетчер главному, тот умный, поясняет: если трансформатор после повторного включения сразу не отключился, значит с ним всё в порядке. А он мог отключиться по следующей причине, сейчас осень, птицы улетают и иногда садятся отдыхать, машут крыльями и замыкают шины. Такое осенью часто бывает. Включайте, говорит, я на трубке подожду. Включают, включается, докладывают – всё нормально, трансформатор работает. «А я что говорил?!» - отвечает довольный главный и кладёт трубку. Но проходит ещё 15 минут и трансформатор снова отключается. Звонят главному, тот даёт команду, вызывайте дежурную бригаду, пусть едут на осмотр.
   Приезжает на подстанцию бригада и обнаруживает у трансформатора…окровавленного, но живого мужчину. Выясняется, мужчина решил по каким-то своим причинам покончить жизнь самоубийством и выбрал такой оригинальный способ, как набросится на работающий трансформатор. Он выпил две бутылки вина, снял зачем-то сандалии и носки, и дважды пытался броситься на шины трансформатора. Однако электрическая дуга дважды отбрасывала его, но не убила (есть такой вариант – высокое напряжение отбрасывает и поэтому 70% несчастных случаев с электричеством происходит при домашнем, можно сказать низком напряжение, вы его не чувствуете, а когда чувствуете, то поздно, оно вас уже притягивает!). Вот такой вот случай, про мужика без сандалий, но родившегося в рубашке.
  Всякие случаи бывают. Вот у меня такой был. Стою я в шахте на смене, контролирую спуск людей. Всё, как всегда. Шум, галдёж, одни выезжают, другие опускаются и между делом  друг с другом общаются. Обычное дело. И тут появляется один взрывник (а я по долгу службы почти всех знал) и начинает с выезжающими ребятами и кажется даже с теми, кто спускается, что- то отмечать. Спрашиваю: «Ты, что, в шахту не едешь?». «Нет, - отвечает. – У меня сегодня праздник!». В общем, пил он, пил, а у меня и спуск-подъём закончился и я ушёл. Прихожу обратно, тишина, всё в норме. Спрашиваю у рукоятчицы (отвечает за порядок при спуске), где наш герой (?), на «своих» ушёл домой? «Да, нет, - отвечает она. – Он в шахту поехал. Взрывчатку то ли прятать, то ли сдавать. Сказал, что сейчас выедет». И действительно, выехал. Звонят нам с шахты, мол, несчастный случай, принимайте! И вывозят нашего «героя» сильно побитого камнями. Где он лазил непонятно, только обрушилось на него что-то.
   Мы его с медсестрой в медпункт. Тут и начальство, как положено, набежало. Директор с главным инженером, инженер по технике безопасности, начальник его участка. Видят, что живой мужик и как бы никто и не огорчился. Главное в журнале при спуске в медсестры отмечено, что он был трезвый, а тут от него разит на десять метров, значит в любом случае, сам виноват. На том и разошлись. А мы с медсестрой вокруг него колдуем. Тут он ко мне обратился, просит воды попить. Я спросил у медсестры, а можно ли ему воды? Медсестра говорит – дай, у него вроде внутренние органы целые. Дал я ему стакан воды, ему даже полегчало. Вскоре его скорая помощь увезла, и я снова вернулся на своё рабочее место.
   Прошла неделя, и я как-то случайно встретил на шахте эту нашу медсестру. А она мне говорит: «А знаешь, что наш герой в объяснительной написал?». «Что?» - спрашиваю. «Он написал, что попросил у нас попить воды, а мы ему вместо воды стакан спирта поднесли, так он в горячке это выпил и не почувствовал!». Каков, молодец!?
   Можно было бы ещё много что рассказать о несчастных случаях, но мы не на производстве, и вспомним, о том, что уж очень запомнилось.
   Любые несчастные случаи подлежат регистрации в специальном журнале медпункта. И в связи с этим вот такой рассказ.
   Работал у нас в шахте один мужик. Сначала в забое, а потом перешёл на более лёгкую работу в вагонное депо, но тоже в шахте, на участке рельсового транспорта.  Вот наступил однажды его последний день работы в шахте. На пенсию наш товарищ уходил, так сказать, на заслуженный отдых. А для этого купил он в далёкой, но родной Украине домик в деревне. Так вот, ходит мужик по депо и мысленно прощается со своим рабочим местом. А тут и работа «подъехала». Подвезли ему неисправный вагон, нужно его принять. Взял наш мужик чалку из стального троса, зацепил вагон и своим электровозом затащил в депо. Ремонтировать его он и не собирался. Только вот когда он отцеплял вагон, так зацепилась проволока от чалки в его руку через рукавицу и обломалась в пальце. Мужик наш ругнулся, проволоку ту из пальца выдернул, да и все дела. А как выехал, так почувствовал, что-то неприятное в пальце и решил загнуть в медпункт. А медпункте, давно знакомая медсестра, обработала палец, поздравила его с выходом на пенсию и в шутку, на память, оформила его визит в журнал. Вот и всё. На другой же день, мужчина уехал к себе на родину. Прошла неделя, вторая, всё было хорошо, да вот палец всё мужику покоя не давал. Ну и как все мужики, он и жена его решили его лечить домашними средствами. Но что-то не получалось и до того подперло мужика, что пошёл он на приём к врачу. Тот посмотрел на уже синюшный палец и говорит: «Что же вы батенька, так его довели? Его уже не лечить нет никакой возможности, придётся отрезать. И отрезал. Тут вроде и полегче мужику стало, и настроение к нему вернулось. Только вот спустя какое-то время, смотрит, а синева эта по ладони пошла, так он снова к врачу. А тот и говорит: «Да, выходит, мы с тобой мужик, опоздали с пальцем-то. Гангрена дальше пошла. Придётся и ладонь отрезать». И отрезал. Стали смотреть, а синюшность до локтя! Тогда доктор и говорит: «Слушай, мужик, что мы всё гадаем, всё одно руки нет, давай мы его сразу до плеча и покончим с этим?!»  Словом, покончили. Мужику даже какую-то маленькую инвалидность дали. Так и стал он жить с одной рукой, куда же теперь податься?
  Так прошло некоторое время. И  поехал наш мужик, как-то летом до своего брата, что в России жил, тоже в деревеньке, на природе значит. А в деревне, какой отдых, тут день-два гость, а коль родня, помогать надо, а как помогать, коль рука одна? Ну, чтобы как-то сгодиться, стал наш мужик по утрам на рыбалку ходить, всё для стола разнообразней, самим хозяевам-то не досуг.
  Вот сидит он как-то ранним утром у речки на бережку, как подошёл к нему один парень и попросил разрешения порыбачить рядом. Отчего бы нет? Вот сидели они рядом, тихо переговаривались. Парень, как оказалось, тоже в гости приехал. Он институт в том году закончил и решил у родных отдохнуть, а потом начать работать адвокатом. Парень между делом у мужика и про его руку спросил, а мужик ему всё в мелочах про эту обидную потерю и рассказал.
- Так ты, наверное, батя, хорошую компенсацию за эту руку от шахты имеешь? – спросил парень.
- Да, где уж там! – отмахнулся мужик. – Руку-то мне на Украине отрезали, когда я в шахте уже почти три месяца не работал!
   Помолчали они, а парень тут спрашивает:
- Так ты говоришь, медсестра запись в журнале сделала?
- Да, сделала, а толку-то! – ответил мужик.
- А вот ты зря так говоришь! – заявил парень и продолжил. – Я вот юридический закончил и кое-что в этом кумекаю. А давай-ка, если ты мне дорогу туда-сюда оплатишь, я попробую оформить тебе настоящую производственную инвалидность.
- А будет ли толк-то? – спросил мужик.
-Будет! – уверенно ответил парень.
И ударили они по рукам.
   Приехал вскоре наш бывший студент в город, где когда-то жил и работал наш пенсионер.
   В первый же день он поехал на шахту где работал наш мужик, и сразу направился в медпункт. Там он представился студентом (благо студенческий билет ещё сохранился), который пишет дипломную работу на тему производственных травм и попросил для ознакомления журналы их регистрации. Ничего не подозревающая старшая медсестра вручила ему журналы и даже нашла ему место, где бы он мог просмотреть их. Очень скоро наш студент нашёл нужный ему журнал и страницу и стал всячески затягивать время. И когда уже пришло время последнего автобуса с шахты, он попросил один журнал на ночь, чтобы зря не терять время. Конечно, медсестра не отказала ему.
   На следующий же день, наш студент отправился к директору комбината, благо у него был приёмный день и изложил ему суть дела. Директор встретил это известие очень положительно. Он даже вспомнил этого рабочего, который работал у него, когда он ещё был начальником участка, а потом и шахты, тепло поблагодарил молодого человека за проявленную заботу о рабочем, пообещал рассмотреть это дело и попросил прийти к нему на приём через день.
   Но едва молодой человек скрылся за дверью, он тут же позвонил в медпункт этой самой шахты. Телефон подняла та самая старшая медсестра, которой директор комбината приказал найти журнал регистрации за такой-то год и немедленно его уничтожить. Медсестра ответила, что обязательно сделает это, как только неизвестный студент, который взял журнал на изучение вернёт его. Директор ничего не сказал ей, а только бросил трубку.
   Через день, когда молодой человек зашёл к нему, он задал ему только два вопроса:
- Журнал регистрации о травме у тебя?
- Да, - ответил юноша.
- И ты уже подготовил документы для ходатайства?
- Конечно, - подтвердил юноша.
- Далеко пойдёшь! – только и сказал директор и, вызвав в кабинет своего человека, приказал оформить производственную травму и инвалидность своему бывшему рабочему.
От гонорара наш студент отказался, но говорят, на первую же сумму по инвалидности, наш мужик купил этому студенту золотые изделия и попросил принять это как подарок.
   Всякое бывает.